Глава Центробанка для укрепления экономики предложила гражданам России экономить

12 ноября, глава Центробанка Набиуллина выступила в Госдуме с громким заявлением о том, что «прежняя модель экономики, основанная на экспорте сырья и стимулировании потребления, в том числе через потребительское кредитование, исчерпана», сразу, впрочем, сделав ремарочку, что «в ближайшие годы ее радикальной перестройки не произойдет». В последнем сомневаться, разумеется, не приходится и не приходилось, так что, на первый взгляд, ценность заявления Набиуллиной равна ценности большинства заявлений российских политиков — т. е. нулю. Однако в ходе речи были высказаны и другие фразы о том, как глава ЦБ видит себе дальнейшее развитие ситуации в России. И фразы эти таковы, что по сравнению с ними оба ее заявления меркнут.

«Новая модель предполагает, что наши граждане вместо потребления будут сберегать деньги в рублях на банковских депозитах, «не опасаясь, что их усилия будут обеспечены высокой инфляцией, долговым или финансовым кризисом» — заявляет Набиуллина. «В нулевые года и после кризиса 2008 года в моде было безудержное потребление, когда в больших городах семьи «соревновались» друг с другом в плане достатка, люди покупали в кредит айфоны по цене зарплаты» — добавляет А. Люшин, заместитель главы Локо Банка. Потреблять гражданам в последние годы и впрямь становится все труднее и труднее — растущая инфляция, накручивая ценники, оставляет нам все меньше возможностей достойно обеспечить свои семьи. Но предложение Набиуллиной, на первый взгляд красивое и изящное, вовсе не решает эту проблему.

Прежде всего, безудержное потребление, на которое сетует Люшин, является не столько модой, сколько созданным самой буржуазией (в том числе и финансовой, которая под это дело выдает кредиты) механизмом, обеспечивающим ей стабильную и высокую прибыль. Эта модель поведения много лет целенаправленно навязывалась трудящимся из экранов телевизоров, с рекламных постеров, сетевыми баннерами. На деле Люшина совершенно не волнует, что граждане покупают дорогостоящие айфоны, попадая при этом на много месяцев в долговое рабство — его опасения вызваны тем, что они очень скоро не смогут продолжать в том же духе. Посыпать голову пеплом после того, как сам довел людей до разорения — скверная практика, особенно если пытаешься при этом переложить вину на них самих (ярким примером этого служит прошлогодний скандал в Перми, когда пожарным вместо зарплаты предложили выдать кредитные карты). К тому же Россия состоит не только из больших городов — стандарты потребления и жизнеобеспечения в Москве отнюдь не равноценны (и не были равноценны) стандартам потребления в Астрахани или Нижнем Тагиле. Особенно это касается бывших промышленных центров, после распила советского производства захиревших и превратившихся в упадочные регионы с крайне низким уровнем жизни и оплаты труда — такова, например, Волгоградская область. Если в «метрополии» потребительный бум был связан с айфонами, дорогими автомобилями и прочими необязательными, но такими притягательными товарами, то в провинции очень многие семьи живут в нищете и вынуждены залезать в долги просто для того, чтобы поддерживать существование.

Исходя из этого, возникает закономерный вопрос: что же может заставить такие семьи уменьшить свое потребление (которое уже сейчас донельзя мизерно) и начать откладывать деньги на будущее? Зачем отказывать себе в самом необходимом и месяцами кормить детей растворимой лапшой? Ответ прост: из страха за будущее. За свою старость, когда сил терпеть лишения уже не будет — ведь социальное обеспечение в России ухудшается с каждым годом. Государственный Пенсионный Фонд давно официально признан банкротом, медицина постепенно становится полностью платной, на деньги, необходимые, для того, чтобы снарядить ребенка в школу, скоро можно будет приобрести легковую машину… Список можно продолжать. Но многие ли трудящиеся дотянут до старости при такой политике? И что произойдет с их вкладами, когда растущая инфляция превратит их в резаную бумагу?

Набиуллина пытается ответить на этот вопрос. «ЦБ намерен поддерживать процентные ставки на высоком уровне — на несколько процентных пунктов выше инфляции.» — дальше говорит она. Но это скорее относится к вкладам других банков, чем к маленьким депозитам трудящихся. Банк может позволить себе сделать крупный вклад в ЦБ, по которому даже небольшие проценты за месяц будут являться значительной суммой. Рабочий человек, у которого нет крупного капитала, при всем желании не сможет положить себе на счет сумму, превышающую его зарплату — и даже не всю зарплату, а тот мизерный объем денег, который он сможет оторвать от зарплаты, не впадая окончательно в голод и нищету. Даже если ставка по его вкладу будет выше инфляции, для накопления сколь-либо серьезной суммы ждать потребуется долгие годы. Годы, за которые может произойти все, что угодно, вплоть до очередной девальвации рубля. От нее не пострадают те, кто держит средства в ценных бумагах и недвижимости, владеют имущественными комплексами предприятий (т. е. не пострадает, опять же, сама буржуазия), но для крохотных денежных вкладов рабочего класса она будет губительна.

Ведь инфляция и девальвация — это не просто закономерные и неизбежные для капиталистической экономики процессы. Это еще и механизм дальнейшего закабаления рабочего класса капиталистами, механизм переложения на его плечи государственных расходов, а зачастую и расходов самой буржуазии, замаскированных под государственные. Строительство новых церквей по прихоти РПЦ, Ельцин-центров, огромных стадионов для чемпионатов мира и олимпиад — для этого деньги всегда находятся, не считаясь ни с какой инфляцией. Рабочие и служащие же в погоне за стремительно дешевеющими деньгами вынуждены трудиться еще больше, выбиваясь из сил, устраиваясь на несколько рабочих мест одновременно и все равно в итоге больше и больше беднея. Полная победа над инфляцией в буржуазном государстве невозможна, и никакие речи с большим количеством непонятных массам терминов этого не изменят.

Капиталисты XIX и начала XX веков грубо, нагло и незатейливо грабили трудящихся, а сейчас они уже научились делать это с улыбкой и целым букетом красивых слов. В фильме «Игла» когда-то прозвучала фраза: «Люди в мире разделяются на две категории — одни сидят на трубах, а другим нужны деньги.» Правда, с течением времени ее смысл поменялся на противоположный, как нельзя верно отражающий наши реалии. На нефтяных трубах сидят хозяева «Газпрома», «Лукойла», «Нафта», а с краешку — и сама Набиуллина. А деньги нужны трудящимся, т. е. нам с вами. И сейчас под эту вечную нужду труженика при капитализме у нас хотят выманить наши последние деньги. Ради «создания условий для качественного роста». Вот только чьего?

Г. Пахомов